5. Селигер
"Святое озеро", "Святая чаша воды" - так называли Селигер с незапамятных времен и коренные жители, и путешествующие иноземцы, преклоняясь перед его величественной красотой. Природа щедро одарила это лесное диво, окружив изысканным ожерельем побережий, расцветив его воды лазурью небес и наделив неподвластной времени тайной печатью мысли:
Хрустальная чаша во мраке лесном.
Сквозь битвы деревьев и волчьи сраженья,
Где пьют насекомые сок из растенья,
Где буйствуют стебли и стонут цветы,
Где хищными тварями правит природа,
Пробрался к тебе я и замер у входа,
Раздвинув руками сухие кусты…
А озеро в тихом вечернем огне
Лежит в глубине, неподвижно сияя,
И сосны, как свечи, стоят в вышине,
Смыкаясь рядами от края до края.
Бездонная чаша прозрачной воды
Сияла и мыслила мыслью отдельной.
И толпы животных и диких зверей,
Просунув сквозь елки рогатые лица,
К источнику правды, к купели своей
Склонялись воды животворной напиться.
Селигер… Жемчужина России… Нетронутая природа, пьянящий воздух, наполненный ароматом трав и вековых хвойных боров, ошеломляющая торжественность тишины, величественные дали …
Древние жители обозерья объясняли происхождение Селигера по-своему, сложив легенду о том, как поссорились два брата - озера Ильмень и Селигер - из-за любимой сестры красавицы Волги.
Попросила однажды Волга братьев проводить ее к морю Каспию. Ночью проснулся Ильмень и увидел, что Селигер и Волга ушли от него тайком. Разгневанный, он попросил богов наказать Селигер: «О, неверный брат Селигер, пусть на твоей спине вырастут сто горбов!». И проклятье исполнилось. Но мучила Ильменя совесть, увидевшего во сне, как лежит Селигер, не в силах подняться. Раскаявшись, он глубоко сожалел о своих словах, но было поздно. «Раз брат по моей вине лежит, то и я не встану», - решил Ильмень. Так и лежат они до сих пор, обернувшись озерной гладью: только на спине у Селигера действительно 160 горбов-островов, а у Ильменя - ни одного! И до сих пор старые люди говорят, что острова озеру – как проклятье разгневанных богов за нарушение священной клятвы. А Волга, лишившись своих могучих покровителей и немного потосковав, побежала к Каспию одна. Селигерский край был свидетелем многих важнейших событий отечественной истории. С веками озеро становилось все оживленнее и оживленнее. Древний торговый путь, называемый «Серегерским», связывал северные новгородские земли с соседними княжествами: Тверским, Владимиро-Суздальским, Смоленским и морем Хвалисским (ныне Каспийским).
На юг и на север плыли ладьи. На них везли в Новгород хлеб, византийские ткани, богатое оружие, дорогие вина, пряности, персидские ковры, шитую золотом турецкую парчу и различные украшения. На юг — редкостные меха, янтарь, рыбу, пеньку, сало, кожи и другие товары. Из летописей известно, что попасть в Новгород можно было через Селигер, далее через группу мелких озер, затем по озеру Ильмень и, наконец, по реке Волхов. Этим путем часто пользовались новгородцы в эпоху начавшихся феодальных войн в XII - XIII веках. (В 1199 году новгородское посольство ездило «серегерским путем» просить на княжение в Новгород одного из сыновей Всеволода Большое Гнездо.)
Здесь же, на Селигере, сталкивались интересы боярской республики с Владимиро-Суздальским и Торопецким княжествами, Но непроходимые леса и болота помешали владимирским князьям прочно укрепиться на вожделённом побережье. Оставшиеся за Новгородом земли и Оковецкие леса спасли Великий Новгород от Батыева вторжения.
После того, как под ударами Батыя пали многие русские княжества, на севере, среди болот и лесов, оставались непокоренными богатый торговый Новгород и не менее славный Псков.
Рассказы об этих городах тревожили ненасытную алчность грозного хана. Туда-то он и направил свои полчища. 22 февраля 1238 года Батый осадил Торжок. Две недели стенобитные машины громили укрепления. А когда город пал, то оставшиеся в живых защитники стали отступать «серегерским путем». «Посякая людей, яко траву», гнались за ними татары.
Древние жители обозерья объясняли происхождение Селигера по-своему, сложив легенду о том, как поссорились два брата - озера Ильмень и Селигер - из-за любимой сестры красавицы Волги.
Попросила однажды Волга братьев проводить ее к морю Каспию. Ночью проснулся Ильмень и увидел, что Селигер и Волга ушли от него тайком. Разгневанный, он попросил богов наказать Селигер: «О, неверный брат Селигер, пусть на твоей спине вырастут сто горбов!». И проклятье исполнилось. Но мучила Ильменя совесть, увидевшего во сне, как лежит Селигер, не в силах подняться. Раскаявшись, он глубоко сожалел о своих словах, но было поздно. «Раз брат по моей вине лежит, то и я не встану», - решил Ильмень. Так и лежат они до сих пор, обернувшись озерной гладью: только на спине у Селигера действительно 160 горбов-островов, а у Ильменя - ни одного! И до сих пор старые люди говорят, что острова озеру – как проклятье разгневанных богов за нарушение священной клятвы. А Волга, лишившись своих могучих покровителей и немного потосковав, побежала к Каспию одна. Селигерский край был свидетелем многих важнейших событий отечественной истории. С веками озеро становилось все оживленнее и оживленнее. Древний торговый путь, называемый «Серегерским», связывал северные новгородские земли с соседними княжествами: Тверским, Владимиро-Суздальским, Смоленским и морем Хвалисским (ныне Каспийским).
На юг и на север плыли ладьи. На них везли в Новгород хлеб, византийские ткани, богатое оружие, дорогие вина, пряности, персидские ковры, шитую золотом турецкую парчу и различные украшения. На юг — редкостные меха, янтарь, рыбу, пеньку, сало, кожи и другие товары. Из летописей известно, что попасть в Новгород можно было через Селигер, далее через группу мелких озер, затем по озеру Ильмень и, наконец, по реке Волхов. Этим путем часто пользовались новгородцы в эпоху начавшихся феодальных войн в XII - XIII веках. (В 1199 году новгородское посольство ездило «серегерским путем» просить на княжение в Новгород одного из сыновей Всеволода Большое Гнездо.)
Здесь же, на Селигере, сталкивались интересы боярской республики с Владимиро-Суздальским и Торопецким княжествами, Но непроходимые леса и болота помешали владимирским князьям прочно укрепиться на вожделённом побережье. Оставшиеся за Новгородом земли и Оковецкие леса спасли Великий Новгород от Батыева вторжения.
После того, как под ударами Батыя пали многие русские княжества, на севере, среди болот и лесов, оставались непокоренными богатый торговый Новгород и не менее славный Псков.
Рассказы об этих городах тревожили ненасытную алчность грозного хана. Туда-то он и направил свои полчища. 22 февраля 1238 года Батый осадил Торжок. Две недели стенобитные машины громили укрепления. А когда город пал, то оставшиеся в живых защитники стали отступать «серегерским путем». «Посякая людей, яко траву», гнались за ними татары.
Заревом пожарищ на Русской земле отмечен путь татар. Однако в XIII веке жители этих мест ведут борьбу не только с полчищами азиатских кочевников. В 1225 - 1227, 1245, 1258 годах литовцы совершают кровавые набеги на мирные поселения кривичей. Литва захватывает западные и южные земли края, основывая здесь свои укрепленные города, а северная часть, оставаясь во владении Новгорода, дань платит все-таки Литве.
Водный Селигерский путь имел большое экономическое значение, в связи с чем в период феодальной раздробленности из-за него возникали раздоры. Лишь в конце XV века эти места вошли в состав Московского княжества, ставшего центром объединения всех русских земель.
Ещё до второй мировой войны мастера советского искусства Алексей Толстой, Галина Уланова, другие художники, писатели, артисты, стали приезжать на Селигер и жить здесь маленькой «художественной коммуной» в сельской избе, где пахло смолой и свежескошенным сеном. Воспоминания о жизни на Селигере, о проведенных там счастливых днях и лунных ночах сохранили многие участники этой коммуны. А особая любовь к этим местам великой русской балерины Галины Улановой объясняется тем, что в хрустальных водах Селигера она, очевидно, обрела свое «Лебединое озеро».
В 1979 году Г.С. Уланова снова приезжала на Селигер на встречу со своей юностью, чтобы в последний раз прикоснуться к тайнам земли Истоков:
Водный Селигерский путь имел большое экономическое значение, в связи с чем в период феодальной раздробленности из-за него возникали раздоры. Лишь в конце XV века эти места вошли в состав Московского княжества, ставшего центром объединения всех русских земель.
Ещё до второй мировой войны мастера советского искусства Алексей Толстой, Галина Уланова, другие художники, писатели, артисты, стали приезжать на Селигер и жить здесь маленькой «художественной коммуной» в сельской избе, где пахло смолой и свежескошенным сеном. Воспоминания о жизни на Селигере, о проведенных там счастливых днях и лунных ночах сохранили многие участники этой коммуны. А особая любовь к этим местам великой русской балерины Галины Улановой объясняется тем, что в хрустальных водах Селигера она, очевидно, обрела свое «Лебединое озеро».
В 1979 году Г.С. Уланова снова приезжала на Селигер на встречу со своей юностью, чтобы в последний раз прикоснуться к тайнам земли Истоков:
Когда ты входишь в лес, душистый и прохладный,
Средь пятен солнечных и строгой тишины
Встречает грудь твоя так радостно и жадно
Дыханье влажных трав и аромат сосны.
Нога твоя скользит по россыпи иголок
Или шуршит травой, роняя капли рос,
А сумрачный навес широколапых елок
Сплелся с листвой ольхи и молодых берез…
Здесь в зарослях лесных, где все для сердца мило,
Где чистым воздухом так сладостно дышать,
Есть в травах и цветах целительная сила
Для всех, умеющих их тайну разгадать.
(Из В. Рождественского)
Средь пятен солнечных и строгой тишины
Встречает грудь твоя так радостно и жадно
Дыханье влажных трав и аромат сосны.
Нога твоя скользит по россыпи иголок
Или шуршит травой, роняя капли рос,
А сумрачный навес широколапых елок
Сплелся с листвой ольхи и молодых берез…
Здесь в зарослях лесных, где все для сердца мило,
Где чистым воздухом так сладостно дышать,
Есть в травах и цветах целительная сила
Для всех, умеющих их тайну разгадать.
(Из В. Рождественского)
Неповторимая красота озер и лесов Селигерья - это вёрсты тишины и безветрия, дрожь осиновых листьев над изумрудной травой и всепроникающего света, лесные сумерки, сырость мхов, зелёный бархат которых оттеняет мерцание светлячков. Закат тяжело пылает на кронах деревьев, золотит их старинной позолотой. Листва берез висит не шелохнувшись. Роса стекает по белым стволам…
И в первозданном покое, в синих прохладных туманах зарождается над островами озерный рассвет:
И, как в зеркале, меж тростников,
С берегов опрокинулся лес,
И уходит узор облаков
В глубину отраженных небес… (Из И. Бунина)
С берегов опрокинулся лес,
И уходит узор облаков
В глубину отраженных небес… (Из И. Бунина)
Самый большой остров Селигера - Хачин, занимает площадь в 32 квадратных километра. Светает на Хачине поздно. Здесь, как и тысячелетия назад, в торжественном величии мироздания солнце золотит сосны. В жаркую летнюю погоду на их янтарных стволах играют его блики, сквозь кору проступают сверкающие капельки, и смоляная испарина тонкой прозрачной дымкой струится над островом:
Чем жарче день, тем сладостней в бору
Дышать сухим смолистым ароматом.
И весело бывает по утру
Бродить по этим солнечным палатам…
Дышать сухим смолистым ароматом.
И весело бывает по утру
Бродить по этим солнечным палатам…
Кора груба, морщиниста, красна,
Но так тепла, так солнцем вся согрета!
И кажется, что пахнет не сосна,
А зной и сухость солнечного света.
Но так тепла, так солнцем вся согрета!
И кажется, что пахнет не сосна,
А зной и сухость солнечного света.
(Из И. Бунина)
На острове - тринадцать удивительной красоты внутренних озер, соединенных между собой и Селигером протоками. Некоторые из них имеют «говорящие названия»: Щучье, Плотвичье, Остречье, Карасево… В отличие от озера Пустого, где лучше и не пытаться рыбачить, эти озера славятся рыбным изобилием. Самое восточное - Гнилецкое - сильно заболоченное озеро, с высокими топкими берегами, поросшими камышом и осокой, к которым нет подхода. Но самые удивительные озера на Хачине - Белое и Черное. Оба имеют правильную овальную форму. Физики, химики, ихтиологи, наверное, смогут объяснить, почему два озера, расположенные рядом и отделенные друг от друга лишь узким перешейком, совершенно разные. Черное - небольшое, очень глубокое, похожее на стальную чашу. Вода в нем всегда темная. Оно неприветливое, настороженное, суровое, без украшающих его лилий и кувшинок. Совсем рядом — светлое и прозрачное Белое озеро. Когда-то оно считалось чудодейственным: некрасивый человек, окунувшись в его воды, выходил красавцем, а старик помолодевшим. Много ли людей нашло тут свое счастье — об этом предание умалчивает.
Городомля - второй по величине остров на Селигере с длинной песчаной косой, имеющий очень красивое Внутреннее озеро с крошечным островком в центре. Холмистый остров сплошь покрыт реликтовым лесом: соснам 250 - 280 лет, елям - 150 - 180. В 17 веке остров Городомля был подарен мужскому монастырю Нилова Пустынь, основавшему здесь Гефсиманский скит, куда направлялись на житие престарелые монахи-схимники за провинности и куда стремились ищущие уединения.
Здесь, на Городомле, в конце 19 столетия побывал Иван Иванович Шишкин, которого по праву называют «певцом русского леса». В 1891 году в залах Петербургской Академии художеств на персональной выставке художника были представлены написанные в Городомле этюды, о которых В. В. Стасов написал: «Шишкин — художник народный. Всю жизнь он изучал русский, преимущественно северный лес, русское дерево, русскую чащу, русскую глушь. Это его царство, и тут он не имеет соперников, он единственный».
Городомля - второй по величине остров на Селигере с длинной песчаной косой, имеющий очень красивое Внутреннее озеро с крошечным островком в центре. Холмистый остров сплошь покрыт реликтовым лесом: соснам 250 - 280 лет, елям - 150 - 180. В 17 веке остров Городомля был подарен мужскому монастырю Нилова Пустынь, основавшему здесь Гефсиманский скит, куда направлялись на житие престарелые монахи-схимники за провинности и куда стремились ищущие уединения.
Здесь, на Городомле, в конце 19 столетия побывал Иван Иванович Шишкин, которого по праву называют «певцом русского леса». В 1891 году в залах Петербургской Академии художеств на персональной выставке художника были представлены написанные в Городомле этюды, о которых В. В. Стасов написал: «Шишкин — художник народный. Всю жизнь он изучал русский, преимущественно северный лес, русское дерево, русскую чащу, русскую глушь. Это его царство, и тут он не имеет соперников, он единственный».
Дремучий лес острова, предрассветные селигерские туманы, высокие желтые сосны, словно гигантские свечи, стоящие у самого берега и освещенные солнцем, воспеты художником в его полотнах, известных нам каждому с детства, как гимн русскому лесу. Именно здесь, на Городомле, И. И. Шишкин написал этюды для известных картин «Корабельная роща», «Утро в сосновом бору», ставшими классикой русского пейзажа:
Узорами ложились тени
На теплый розовый песок,
И синий небосклон над бором
Был чист и радостно-высок.
Играл зеркальный отблеск бора
В вершинах сосен, и текла
Вдоль по коре, сухой и жесткой,
Смола, прозрачнее стекла...
(Из И. Бунина)
На теплый розовый песок,
И синий небосклон над бором
Был чист и радостно-высок.
Играл зеркальный отблеск бора
В вершинах сосен, и текла
Вдоль по коре, сухой и жесткой,
Смола, прозрачнее стекла...
(Из И. Бунина)
6. Нилова Пустынь
В ясную погоду с Городомли хорошо видна еще одна жемчужина Селигера - остров Столобный, где расположен монастырь Нилова Пустынь, постройки которого кажутся вырастающими прямо из воды.
Первым настоятелем и фактическим основателем Ниловой Пустыни стал иеромонах Николо-Рожковского монастыря Герман. Разорённая поляками, первые годы Пустынь влачила жалкое существование. Только счастливое стечение обстоятельств спасло монастырь от полного исчезновения. Сам остров и земли вокруг него принадлежали, как и Городомля, боярину Лыкову - ближайшему родственнику царя, а настоятелем в монастыре после смерти Германа стал уроженец Осташкова, человек, несомненно, большой энергии и высокообразованный для своего времени, - Нектарий.
Первым настоятелем и фактическим основателем Ниловой Пустыни стал иеромонах Николо-Рожковского монастыря Герман. Разорённая поляками, первые годы Пустынь влачила жалкое существование. Только счастливое стечение обстоятельств спасло монастырь от полного исчезновения. Сам остров и земли вокруг него принадлежали, как и Городомля, боярину Лыкову - ближайшему родственнику царя, а настоятелем в монастыре после смерти Германа стал уроженец Осташкова, человек, несомненно, большой энергии и высокообразованный для своего времени, - Нектарий.
Родовитому боярину было лестно содержать в своей вотчине монастырь. Нил Столобенский становился, тем самым, его небесным покровителем. Поэтому Пустынь получила от Лыкова всяческую поддержку. Вслед за ним сюда делали вклады князья Трубецкие, Дмитрий Пожарский, боярин Колотовский и, наконец, сам царь не оставлял «святое место» без внимания. Вклады оказались столь значительными, что Нектарий заново отстроил монастырь. Вслед за царем значительные вклады в Нилову Пустынь делали знатнейшие боярские роды: Романовы, Трубецкие, Милославские, Лыковы, Ромодановские, а несколько позже - Волконские, Шаховские, Толстые, Меншиковы, Шереметевы, Орловы, Потемкины. В более поздние времена из-за увеличивающегося количества паломников был отстроен Гостиный двор с гостиницей для приезжих и дом для ночлега странников. За этим двором - несколько меньший - Конюшенный двор. В небольшом заливе была устроена пристань и док, вдоль берега стояли монастырские склады и здания, предназначенные для различных хозяйственные служб. Погреба, мыльни, амбары, а в стороне - кузни, мастерские и другие постройки составляли обширное монастырское хозяйство. Вся южная часть острова отводилась под сады и огороды.
В 1821 году в монастыре началось масштабное строительство по проекту другого видного петербургского архитектора И. И. Шарлеманя, в результате чего и сложился выразительный монастырский ансамбль, радующий паломников и сегодня. Монументальная громада Богоявленского собора и шпиль колокольни царственно венчают весь комплекс. Собор, с его белоколонными портиками по всем четырем фасадам, с декорированными фронтонами и пятью куполами, кажется столичным великаном, неведомым образом попавшим в этот озерный край. Здесь есть доля правды. Проект первоначально разрабатывался архитектором для знаменитого Исаакиевского собора в Петербурге, но чем-то не удовлетворил конкурсную комиссию и был почти без всяких изменений воплощен здесь. Напротив собора в 1812 году была построена гранитная набережная с Архиерейской пристанью. Сегодня, когда ансамбль активно реставрируется, монастырь не выглядит ветхим и старым. Наоборот, с колокольни, с высоты птичьего полёта открывается завораживающий вид: твердыня монастыря, синева далёкого соснового бора, еле слышимый плеск волн, а недвижная чаша озера отражает в небесно-изумрудных водах бездонную глубину небес.
До революции по количеству паломников Нилова Пустынь устойчиво занимала второе место в мире после святынь Иерусалима. Сейчас, после столетнего порушения, Ниловой Пустыни подняться неизмеримо труднее. Однако Пустынь уже расправила свои лебединые крылья для полета в небесные выси. По словам наместника монастыря Нило-Столобенской Пустыни архимандрита Вассиана: « ... Пустынь всегда привлекала множество паломников и была известна всей России. И в настоящее время не потеряла она своего величия и притягательности. Да будет она и впредь благодатным местом, где люди, обремененные печалью и заботами века сего, могли бы обрести душевный покой, радость духовную и утешение».7. Исток Волги
Прямо от пристани Свапуща, вдоль побережья Селигера, вверх на плоский косогор тянется приметная тропинка - начало пути к истоку великой русской реки Волги, расположенному в 22 километрах на северо-запад от озера Селигер. Большая часть пути проходит через вековой лес.
Зачем люди идут к истоку Волги? - По неизъяснимому зову души, когда надо уйти от быта повседневных обязанностей, заслоняющих звезды и затмевающих нравственный закон внутри нас. Надо оказаться в поле, чтобы под ногами была дорога, а над головою небо.
Зачем люди идут к истоку Волги? - По неизъяснимому зову души, когда надо уйти от быта повседневных обязанностей, заслоняющих звезды и затмевающих нравственный закон внутри нас. Надо оказаться в поле, чтобы под ногами была дорога, а над головою небо.
Люди идут, чтобы увидеть начало реки с названием таким же величественным, как и слово «Россия», и это краткое движение иногда оказывается важнее иных многолетних путей. Маленькому, еле приметному ручью среди болот и холмов Валдайской возвышенности суждено стать рекой, о которой сложили песни, сказы, легенды, ей посвятили свои произведения писатели и поэты, ее образ не раз запечатлевали художники на полотнах. А все начинается с ручейка. При виде его трудно поверить, что это ему принадлежит имя - Волга. В поисках истины сюда идет уже не одно поколение, а природа, будто нарочно, оберегая истоки рождения своего могущества, постаралась подальше скрыть начало Волги между большими и малыми озерами в глухих лесах и болотах. Поверье об очистительной силе источника, способной исцелить от многих болезней, издавна бытовало в народе. Сюда шли лечиться богомольцы, твердо веруя во всемогущество маленького ручейка. В 1649 году по указу царя Алексея Михайловича неподалеку от источника был основан монастырь. В конце XVII века монастырь этот был настолько известен, что Петр Великий делал в него вклады... Примеру царя следовали именитые русские люди, как, например, граф Д. Строганов. Но монастырь не стал большим и богатым, как Пустынь на Столобном острове. Затерянный в глухом озерном крае, вдали от больших дорог, он быстро обветшал, а его немногочисленные монастырские постройки сгорели. Осталась только часовенка над истоком, которая разрушалась, иногда подолгу лежала в развалинах, отстраивалась заново, но паломничество к истоку не прекращалось никогда. В 60-х годах 19 века эти места вновь стали оживляться. Вспомнилось стремление прежних царей «освятить христианской святыней исток главной Русской реки». В конце XIX века начался сбор средств на строительство очередной часовни. Вскоре последовало и высочайшее повеление не строить часовню, а возобновить монастырь.
В конце ушедшего тысячелетия в историю Православной Церкви была вписана еще одна славная страница. 20 июня 1999 года по благословению Патриарха Московского и всея Руси Алексия II от истока Волги начался крестный ход, посвященный 2000-летию Рождества Христова.
Он прошел по водам трех великих рек: Волги, Днепра и Западной Двины, протекающих по территориям братских славянских стран - России, Украины и Белоруссии. Эта международная акция под руководством Злобина А.А. предпринята в надежде укрепления духовного единства, подлинной дружбы между братскими единоверными народами.
Он прошел по водам трех великих рек: Волги, Днепра и Западной Двины, протекающих по территориям братских славянских стран - России, Украины и Белоруссии. Эта международная акция под руководством Злобина А.А. предпринята в надежде укрепления духовного единства, подлинной дружбы между братскими единоверными народами.
Приехав в Селигерский край и побывав на истоке, вспомните слова оптинского старца Варсонофия о значении Волги: "Почаще впускайте ее в сердца Ваши", ибо воды этой реки несут в себе смирение и сострадание к ближнему, пробуждая любовь к Отечеству:
Путник, обрати взор свой на Волги исток.
Здесь зарождается чистота и величие Земли Русской, Здесь истоки души народной…
Храни их…
Здесь зарождается чистота и величие Земли Русской, Здесь истоки души народной…
Храни их…
Составитель текста Лукина О.Г.
